Настроение благостное, послезавтра в отпуск, посему расскажу вам байку по поводу переименования "Бесстрашного" в "Ушакова".
Переименовывать корабль никто поначалу не собирался. Оно и смешно, право. Одних журналов в стопку переписать пять погонных метров надо. Если у кого такая мысль и водилась, то все они обитают неподалеку от завода в городском психдиспансере (с километр расстояние, не больше). С горем пополам завершили ремонт. На финальный аккорд - покраску - в госзаказе денег не было, но подсуетились депутаты, которых на борт экскурсиями водили. В общем, как-то выкрутились и с покраской. Сдаем корабль. Как водится, организовали по этому поводу праздник. Приволокли служителя культа освятить железо, дабы несло оно погибель врагам воинов православных. Пришел батюшка, говорит: "Не буду я такой корабль освящать, во славу беса он назван". Типа "БЕС страшный" - это от лукавого, а нихрена не алилуйя. Директор тогдашний Калистратов к Богу с чувством сдержанного уважения относился, в "пререкания с кзендзами" не то что не вступал, а напротив им попустительствовал, и обряд освящения железа "замылить" не мог. С этим "Страшным бесом" все вдруг наморщили лбы да затылки зачесали. И сидеть бы всем в том диспансере, но тут как раз "Ушакова-Кирова" (1154) развенчали до просто "090". Батюшку спрашивают: "А к "Ушакову" богословских предъяв не будет?" К "Ушакову" батюшка предъяв не имел. Молебен прочел, метелкой своей (не знаю, как ее кличут) на борт и рядом стоящих покропил, икону командиру облобзать подал, чин соблюл. Так этот эсминец и стал "Ушаковым". На том сказочке и аминь!
